Наконец-то, светоч разума.ВЛАСТЕЛИН РАЦИОНАЛЬНОСТИ
Фродо пробежался взглядом по всем лицам, но никто не смотрел в его сторону. Весь Совет сидел опустив глаза, словно в глубокой задумчивости. Сердце Фродо охватил ужас, он будто ждал оглашения какого-то страшного приговора, который он давно предвидел, и теперь лишь тщетно надеялся, что этот приговор так и не будет произнесён. Его сердце переполняло желание отдохнуть, остаться вместе с Бильбо в Ривенделле. Наконец, он пересилил себя и сам удивился своим словам. Казалось, его тихим голосом говорит кто-то другой:
— Мы не можем так поступить. Так нельзя. Разве вы не понимаете? Именно этого и желает Враг. Он всё это предвидел.
Все лица обернулись к нему — озадаченные лица гномов, печальные лица эльфов. Сурово смотрели люди. И непереносимо остры были взоры Элронда и Гэндальфа. Было очень сложно не стиснуть Кольцо в руке, и ещё сложнее не надеть его, стоя перед ними просто как Фродо.
— У вас не появилось сомнений? — голос Фродо был слаб, как дуновение ветра, и дрожал, как бриз. — Из всех возможных решений вы выбрали отправить Кольцо в Мордор, вас это не удивляет? Как это получилось? Как получилось, что из всех вариантов мы выбрали наиболее желанный Врагу? Возможно, у Роковой Горы уже стоит охрана, способная сдержать Гэндальфа, Элронда и Глорфиндейла вместе взятых. Или, быть может, Хозяин этого места уже охладил там лаву, чтобы просто подобрать Кольцо, когда его туда бросят…
На Фродо накатило воспоминание об ужасной ясности, вспышке чёрного хохота, и он понял, что Враг именно так бы и сделал. Разве что мысль формулировалась так: Это позабавило бы меня, если бы я хотел править…
Совет обменялся неуверенными взглядами. Глоин, Гимли и Боромир теперь смотрели на эльфов ещё более скептически, чем прежде, будто очнувшись от грёз слов.
— Враг отнюдь не лишён мудрости, — сказал Гэндальф, — он взвешивает всё самым тщательным образом, но на весах злобы. Обо всех сердцах судит он под знаком своей страсти — жажды власти. Ему едва ли придёт в голову мысль, что кто-то может отказаться от силы, что, владея Кольцом, мы решим уничтожить его…
— Он подумает об этом! — воскликнул Фродо. Он с трудом находил слова, пытаясь передать то, что прежде казалось кристально понятным, а потом поблекло, как талый снег. — Если бы Враг думал, что всеми его противниками движет лишь жажда власти — он бы ошибался в своих догадках снова и снова. Творец Кольца увидел бы это и понял, что где-то просчитался! — Фродо умоляюще протянул руки.
Боромир шевельнулся.
— Вы слишком хорошего мнения о Враге, — голос его был полон сомнения, — для одного из его противников.
Фродо открывал и закрывал рот в отчаянном недоумении. Фродо знал, он знал, что этот человек безумен, но не мог придумать, что на это сказать.
Тут заговорил Бильбо, и его слабый голос заставил умолкнуть весь зал, даже Элронда, который сам собирался говорить.
— Боюсь, Фродо прав, — прошептал старый хоббит. — Я помню, помню, каково это — смотреть Тёмным Зрением. Я помню. Враг учтёт, что мы можем не доверять друг другу, что слабейший из нас может предложить уничтожить Кольцо, чтобы им не завладел сильнейший. Он учтёт, что даже тот, кто не по-настоящему добр, может призывать к уничтожению Кольца, пытаясь изобразить доброту. И Враг не посчитает невозможным, что этот совет примет такое решение, поскольку, видите ли, он не верит, что мы мудры, — древний хоббит тихо рассмеялся. — А если и посчитает… Что ж, он всё равно будет охранять Роковую Гору. Ему это несложно.
Теперь помрачнели даже лица эльфов и Мудрых. Элронд нахмурился. И острые брови Гэндальфа сошлись в раздумьях.
Фродо смотрел на них всех и чувствовал, как его сердце охватывает дикое отчаяние. И вместе с этим его взор застлала тень, тёмная и колеблющаяся. Через эту тень Фродо видел Гэндальфа, и сила волшебника оказывалась слабостью, а мудрость — глупостью. Фродо чувствовал тяжесть Кольца на своей груди и понимал, что, когда Гэндальф говорил о том, что Враг не понимает никаких желаний, кроме желания власти, он совсем не думал об истории, обо всём, что было раньше, что Гэндальф забыл, как Саурон обманул и совратил Людей Нуменора во дни их славы. И Гэндальфу даже не приходило в голову, что Враг мог научиться понимать противников, которые руководствуются доброй волей, наблюдая за ними…
Взгляд Фродо обратился к Элронду, но и тут не было надежды, теневое зрение не показывало ни ответа, ни спасения. Ибо Элронд позволил Исилдуру уйти, унести Кольцо от Роковой Горы, где его следовало уничтожить, и именно это привело к нынешней войне. И поступил он так не ради блага Исилдура и не во имя их дружбы, ибо в итоге Кольцо убило Исилдура, и это было далеко не худшей из его возможных судеб. Просто последствия деяния Исилдура казались тогда Элронду неопределёнными, неопределёнными и далёкими. И всё же ударить тогда Исилдура рукоятью меча по затылку было бы надёжнее и проще…
Словно цепляясь за последнюю надежду, Фродо повернулся к Арагорну, усталому человеку, пришедшему на совет в потёртой одежде, наследнику королей, который разговаривал с хоббитами на равных. Но зрение Фродо словно раздвоилось, и в призрачном втором образе Фродо увидел Человека, который в юности провёл слишком много времени среди эльфов, который научился носить скромные испятнанные одежды среди золота и драгоценных камней, который знал, что он не сможет сравниться с эльфами в мудрости, и надеялся переиграть их на том поле, где они не станут с ним соперничать…
В зрении Кольца, что было зрением Создателя Кольца, все достойные вещи тонули в стратагемах и лжи, мире серости и тьмы без капли света. Они не сделали выбор осознанно, ни Гэндальф, ни Элронд, ни Арагорн. Побуждения пришли из скрытых тёмных уголков, чёрных тайных глубин, что Кольцо ясно открыло взгляду Фродо. Могут ли они думать ясней Тени, если не могут познать ни самих себя, ни сил, движущих ими?
— Фродо! — донёсся резкий шёпот Бильбо. Фродо пришёл в себя и одёрнул руку, которая тянулась к Кольцу, что висело на его груди на цепи, как огромный камень на шее.
Тянулась, чтобы сжать Кольцо, в котором крылись все ответы.
— Как ты носил эту штуку? — прошептал Фродо Бильбо, как будто они были одни в комнате, хотя весь Совет смотрел на них. — Годами? Представить не могу.
— Я хранил его взаперти в комнате, ключ от которой был только у Гэндальфа, — ответил его дядя, — и когда начинал искать способы открыть её, вспоминал Голлума.
По телу Фродо пробежала дрожь. Он вспомнил истории об Ужасе Туманных Гор, который мыслил, вечно мыслил во тьме, из тени правил гоблинами и заполнял туннели ловушками. Если бы не Бильбо, надевший кольцо в тот первый раз, ни один гном не ушёл бы оттуда живым. И теперь эльф Леголас сказал им, что Голлум перестал посылать своих агентов в Шир, нашёл наконец-то смелость покинуть свои горы и ищет Кольцо сам. Голлум — это та судьба, которую разделит Фродо, если Кольцо не будет разрушено.
Вот только способа разрушить Кольцо у них не было.
Тень предвидела каждый шаг, который они могли сделать. Фродо до сих пор не мог представить: как, каким образом Тень смогла это организовать? Она чуть не заставила Совет отправить Кольцо в Мордор под охраной лишь крохотной группы, и совет бы так и решил, если бы не присутствие Фродо и Бильбо.
И даже если они откажутся от этого быстрейшего способа проиграть, вопрос был лишь в том, как долго они продержатся. Гэндальф откладывал слишком долго, слишком поздно начал действовать. Всё было бы так просто, если бы только Бильбо отправился в путь 80 лет назад, если бы Бильбо рассказали о том, о чём уже подозревал Гэндальф, если бы сердце Гэндальфа не сжалось от перспективы оказаться постыдно неправым…
Рука Фродо дёрнулась, его пальцы сами по себе начали тянуться к тяжести цепи, на которой висело Кольцо.
Нужно всего лишь надеть Кольцо.
Просто надеть — и всё станет ясно, его мысли снова освободятся от тормозящего их мусора, все вероятности и варианты будущего станут для него очевидными, он прозрит сквозь планы Тени и придумает неостановимый контрудар…
…и никогда не сможет снять Кольцо, не сможет пойти на это снова, у него уже не хватит на это силы воли. Память о Заветери почти истаяла, но он знал: когда падут башни его мыслей и он снова станет просто Фродо, это будет неотличимо от смерти. Он помнил, что на Заветери ему показалось, что он умирает, хотя он вообще плохо помнил, что там было. И если он наденет Кольцо снова, то лучше ему умереть с ним на пальце, окончить жизнь пока он будет самим собой. Ибо Фродо понимал — второй раз потерю этой безграничной ясности он не выдержит…
Фродо оглядел бедных, потерянных Мудрых. Он знал, они не смогут победить Тень своими силами.
— Я надену его в последний раз, — надломленным, упавшим голосом выдавил Фродо. Он с самого начала знал, что этим всё и закончится. — В последний раз, чтобы найти ответ для этого Совета. А потом его будут носить другие хоббиты.
— Нет! — раздался крик Сэма, который стремительно выскочил из своего укрытия. Но Фродо уже, двигаясь быстро и чётко, как назгул, вытащил Кольцо из-под рубашки, но каким-то образом Бильбо уже оказался рядом и уже просунул сквозь него палец.
Гэндальф даже не успел вскинуть посох, а Арагорн — выхватить рукоять с обломком меча. Гномы от потрясения вскрикнули, эльфы были в смятении.
— Конечно, — раздался голос Бильбо. Фродо заплакал. — Теперь я понимаю, теперь я наконец понял всё. Слушайте, слушайте внимательно, вот, что вы должны сделать…
КОЛДУНЬЯ И ПЛАТЯНОЙ ШКАФ
Питер тщательно осмотрел расположившихся лагерем кентавров-лучников, бобров, вооружённых длинными кинжалами, и говорящих медведей, одетых в кольчуги. Он командовал, потому что был одним из мифических Сыновей Адама и объявил себя Верховным Королём Нарнии, но по правде он знал не слишком много об обустройстве лагеря, оружии и дозорах. В итоге он смог увидеть только то, что все выглядели гордо и уверенно, и Питеру приходилось надеяться, что у них есть на это основания. Потому что если ты не веришь в своих людей, ты не можешь верить ни в кого.
— Если бы мне нужно было сражаться с ними, я бы испугался, — наконец сказал Питер. — Но я не знаю, хватит ли этого, чтобы разбить… её.
— Ты не думаешь, что этот таинственный лев на самом деле появится и поможет нам, верно? — очень тихо спросила Люси, так, чтобы её не услышал никто из созданий вокруг них. — Однако было бы очень приятно, если бы он на самом деле существовал, чтобы нам не нужно было просто позволять людям думать, что он назначил нас главными, правда же?
Сьюзен помотала головой, магические стрелы качнулись в колчане за её спиной.
— Если бы кто-то такой на самом деле существовал, разве он позволил бы Белой Колдунье устроить в стране зиму на сотню лет?
— Мне снился очень странный сон, — ещё тише сказала Люси. — Там нам не нужно было организовывать всех и убеждать их сражаться, мы просто пришли сюда и здесь уже был лев, и все армии уже были собраны. И он пошёл и освободил Эдмунда, и затем мы скакали с ним на грандиозную битву, где он убил Белую Колдунью…
— У этого сна была какая-нибудь мораль? — спросил Питер.
— Не знаю, — Люси моргнула. Она выглядела немного растеряно. — Во сне всё казалось каким-то бессмысленным.
— Думаю, возможно, сама Нарния пытается сказать тебе, — сказала Сьюзен, — или, может быть, просто твои собственные сны пытаются сказать тебе, что если бы на самом деле было такое существо, как этот лев, то зачем были бы нужны мы?
Фродо пробежался взглядом по всем лицам, но никто не смотрел в его сторону. Весь Совет сидел опустив глаза, словно в глубокой задумчивости. Сердце Фродо охватил ужас, он будто ждал оглашения какого-то страшного приговора, который он давно предвидел, и теперь лишь тщетно надеялся, что этот приговор так и не будет произнесён. Его сердце переполняло желание отдохнуть, остаться вместе с Бильбо в Ривенделле. Наконец, он пересилил себя и сам удивился своим словам. Казалось, его тихим голосом говорит кто-то другой:
— Мы не можем так поступить. Так нельзя. Разве вы не понимаете? Именно этого и желает Враг. Он всё это предвидел.
Все лица обернулись к нему — озадаченные лица гномов, печальные лица эльфов. Сурово смотрели люди. И непереносимо остры были взоры Элронда и Гэндальфа. Было очень сложно не стиснуть Кольцо в руке, и ещё сложнее не надеть его, стоя перед ними просто как Фродо.
— У вас не появилось сомнений? — голос Фродо был слаб, как дуновение ветра, и дрожал, как бриз. — Из всех возможных решений вы выбрали отправить Кольцо в Мордор, вас это не удивляет? Как это получилось? Как получилось, что из всех вариантов мы выбрали наиболее желанный Врагу? Возможно, у Роковой Горы уже стоит охрана, способная сдержать Гэндальфа, Элронда и Глорфиндейла вместе взятых. Или, быть может, Хозяин этого места уже охладил там лаву, чтобы просто подобрать Кольцо, когда его туда бросят…
На Фродо накатило воспоминание об ужасной ясности, вспышке чёрного хохота, и он понял, что Враг именно так бы и сделал. Разве что мысль формулировалась так: Это позабавило бы меня, если бы я хотел править…
Совет обменялся неуверенными взглядами. Глоин, Гимли и Боромир теперь смотрели на эльфов ещё более скептически, чем прежде, будто очнувшись от грёз слов.
— Враг отнюдь не лишён мудрости, — сказал Гэндальф, — он взвешивает всё самым тщательным образом, но на весах злобы. Обо всех сердцах судит он под знаком своей страсти — жажды власти. Ему едва ли придёт в голову мысль, что кто-то может отказаться от силы, что, владея Кольцом, мы решим уничтожить его…
— Он подумает об этом! — воскликнул Фродо. Он с трудом находил слова, пытаясь передать то, что прежде казалось кристально понятным, а потом поблекло, как талый снег. — Если бы Враг думал, что всеми его противниками движет лишь жажда власти — он бы ошибался в своих догадках снова и снова. Творец Кольца увидел бы это и понял, что где-то просчитался! — Фродо умоляюще протянул руки.
Боромир шевельнулся.
— Вы слишком хорошего мнения о Враге, — голос его был полон сомнения, — для одного из его противников.
Фродо открывал и закрывал рот в отчаянном недоумении. Фродо знал, он знал, что этот человек безумен, но не мог придумать, что на это сказать.
Тут заговорил Бильбо, и его слабый голос заставил умолкнуть весь зал, даже Элронда, который сам собирался говорить.
— Боюсь, Фродо прав, — прошептал старый хоббит. — Я помню, помню, каково это — смотреть Тёмным Зрением. Я помню. Враг учтёт, что мы можем не доверять друг другу, что слабейший из нас может предложить уничтожить Кольцо, чтобы им не завладел сильнейший. Он учтёт, что даже тот, кто не по-настоящему добр, может призывать к уничтожению Кольца, пытаясь изобразить доброту. И Враг не посчитает невозможным, что этот совет примет такое решение, поскольку, видите ли, он не верит, что мы мудры, — древний хоббит тихо рассмеялся. — А если и посчитает… Что ж, он всё равно будет охранять Роковую Гору. Ему это несложно.
Теперь помрачнели даже лица эльфов и Мудрых. Элронд нахмурился. И острые брови Гэндальфа сошлись в раздумьях.
Фродо смотрел на них всех и чувствовал, как его сердце охватывает дикое отчаяние. И вместе с этим его взор застлала тень, тёмная и колеблющаяся. Через эту тень Фродо видел Гэндальфа, и сила волшебника оказывалась слабостью, а мудрость — глупостью. Фродо чувствовал тяжесть Кольца на своей груди и понимал, что, когда Гэндальф говорил о том, что Враг не понимает никаких желаний, кроме желания власти, он совсем не думал об истории, обо всём, что было раньше, что Гэндальф забыл, как Саурон обманул и совратил Людей Нуменора во дни их славы. И Гэндальфу даже не приходило в голову, что Враг мог научиться понимать противников, которые руководствуются доброй волей, наблюдая за ними…
Взгляд Фродо обратился к Элронду, но и тут не было надежды, теневое зрение не показывало ни ответа, ни спасения. Ибо Элронд позволил Исилдуру уйти, унести Кольцо от Роковой Горы, где его следовало уничтожить, и именно это привело к нынешней войне. И поступил он так не ради блага Исилдура и не во имя их дружбы, ибо в итоге Кольцо убило Исилдура, и это было далеко не худшей из его возможных судеб. Просто последствия деяния Исилдура казались тогда Элронду неопределёнными, неопределёнными и далёкими. И всё же ударить тогда Исилдура рукоятью меча по затылку было бы надёжнее и проще…
Словно цепляясь за последнюю надежду, Фродо повернулся к Арагорну, усталому человеку, пришедшему на совет в потёртой одежде, наследнику королей, который разговаривал с хоббитами на равных. Но зрение Фродо словно раздвоилось, и в призрачном втором образе Фродо увидел Человека, который в юности провёл слишком много времени среди эльфов, который научился носить скромные испятнанные одежды среди золота и драгоценных камней, который знал, что он не сможет сравниться с эльфами в мудрости, и надеялся переиграть их на том поле, где они не станут с ним соперничать…
В зрении Кольца, что было зрением Создателя Кольца, все достойные вещи тонули в стратагемах и лжи, мире серости и тьмы без капли света. Они не сделали выбор осознанно, ни Гэндальф, ни Элронд, ни Арагорн. Побуждения пришли из скрытых тёмных уголков, чёрных тайных глубин, что Кольцо ясно открыло взгляду Фродо. Могут ли они думать ясней Тени, если не могут познать ни самих себя, ни сил, движущих ими?
— Фродо! — донёсся резкий шёпот Бильбо. Фродо пришёл в себя и одёрнул руку, которая тянулась к Кольцу, что висело на его груди на цепи, как огромный камень на шее.
Тянулась, чтобы сжать Кольцо, в котором крылись все ответы.
— Как ты носил эту штуку? — прошептал Фродо Бильбо, как будто они были одни в комнате, хотя весь Совет смотрел на них. — Годами? Представить не могу.
— Я хранил его взаперти в комнате, ключ от которой был только у Гэндальфа, — ответил его дядя, — и когда начинал искать способы открыть её, вспоминал Голлума.
По телу Фродо пробежала дрожь. Он вспомнил истории об Ужасе Туманных Гор, который мыслил, вечно мыслил во тьме, из тени правил гоблинами и заполнял туннели ловушками. Если бы не Бильбо, надевший кольцо в тот первый раз, ни один гном не ушёл бы оттуда живым. И теперь эльф Леголас сказал им, что Голлум перестал посылать своих агентов в Шир, нашёл наконец-то смелость покинуть свои горы и ищет Кольцо сам. Голлум — это та судьба, которую разделит Фродо, если Кольцо не будет разрушено.
Вот только способа разрушить Кольцо у них не было.
Тень предвидела каждый шаг, который они могли сделать. Фродо до сих пор не мог представить: как, каким образом Тень смогла это организовать? Она чуть не заставила Совет отправить Кольцо в Мордор под охраной лишь крохотной группы, и совет бы так и решил, если бы не присутствие Фродо и Бильбо.
И даже если они откажутся от этого быстрейшего способа проиграть, вопрос был лишь в том, как долго они продержатся. Гэндальф откладывал слишком долго, слишком поздно начал действовать. Всё было бы так просто, если бы только Бильбо отправился в путь 80 лет назад, если бы Бильбо рассказали о том, о чём уже подозревал Гэндальф, если бы сердце Гэндальфа не сжалось от перспективы оказаться постыдно неправым…
Рука Фродо дёрнулась, его пальцы сами по себе начали тянуться к тяжести цепи, на которой висело Кольцо.
Нужно всего лишь надеть Кольцо.
Просто надеть — и всё станет ясно, его мысли снова освободятся от тормозящего их мусора, все вероятности и варианты будущего станут для него очевидными, он прозрит сквозь планы Тени и придумает неостановимый контрудар…
…и никогда не сможет снять Кольцо, не сможет пойти на это снова, у него уже не хватит на это силы воли. Память о Заветери почти истаяла, но он знал: когда падут башни его мыслей и он снова станет просто Фродо, это будет неотличимо от смерти. Он помнил, что на Заветери ему показалось, что он умирает, хотя он вообще плохо помнил, что там было. И если он наденет Кольцо снова, то лучше ему умереть с ним на пальце, окончить жизнь пока он будет самим собой. Ибо Фродо понимал — второй раз потерю этой безграничной ясности он не выдержит…
Фродо оглядел бедных, потерянных Мудрых. Он знал, они не смогут победить Тень своими силами.
— Я надену его в последний раз, — надломленным, упавшим голосом выдавил Фродо. Он с самого начала знал, что этим всё и закончится. — В последний раз, чтобы найти ответ для этого Совета. А потом его будут носить другие хоббиты.
— Нет! — раздался крик Сэма, который стремительно выскочил из своего укрытия. Но Фродо уже, двигаясь быстро и чётко, как назгул, вытащил Кольцо из-под рубашки, но каким-то образом Бильбо уже оказался рядом и уже просунул сквозь него палец.
Гэндальф даже не успел вскинуть посох, а Арагорн — выхватить рукоять с обломком меча. Гномы от потрясения вскрикнули, эльфы были в смятении.
— Конечно, — раздался голос Бильбо. Фродо заплакал. — Теперь я понимаю, теперь я наконец понял всё. Слушайте, слушайте внимательно, вот, что вы должны сделать…
КОЛДУНЬЯ И ПЛАТЯНОЙ ШКАФ
Питер тщательно осмотрел расположившихся лагерем кентавров-лучников, бобров, вооружённых длинными кинжалами, и говорящих медведей, одетых в кольчуги. Он командовал, потому что был одним из мифических Сыновей Адама и объявил себя Верховным Королём Нарнии, но по правде он знал не слишком много об обустройстве лагеря, оружии и дозорах. В итоге он смог увидеть только то, что все выглядели гордо и уверенно, и Питеру приходилось надеяться, что у них есть на это основания. Потому что если ты не веришь в своих людей, ты не можешь верить ни в кого.
— Если бы мне нужно было сражаться с ними, я бы испугался, — наконец сказал Питер. — Но я не знаю, хватит ли этого, чтобы разбить… её.
— Ты не думаешь, что этот таинственный лев на самом деле появится и поможет нам, верно? — очень тихо спросила Люси, так, чтобы её не услышал никто из созданий вокруг них. — Однако было бы очень приятно, если бы он на самом деле существовал, чтобы нам не нужно было просто позволять людям думать, что он назначил нас главными, правда же?
Сьюзен помотала головой, магические стрелы качнулись в колчане за её спиной.
— Если бы кто-то такой на самом деле существовал, разве он позволил бы Белой Колдунье устроить в стране зиму на сотню лет?
— Мне снился очень странный сон, — ещё тише сказала Люси. — Там нам не нужно было организовывать всех и убеждать их сражаться, мы просто пришли сюда и здесь уже был лев, и все армии уже были собраны. И он пошёл и освободил Эдмунда, и затем мы скакали с ним на грандиозную битву, где он убил Белую Колдунью…
— У этого сна была какая-нибудь мораль? — спросил Питер.
— Не знаю, — Люси моргнула. Она выглядела немного растеряно. — Во сне всё казалось каким-то бессмысленным.
— Думаю, возможно, сама Нарния пытается сказать тебе, — сказала Сьюзен, — или, может быть, просто твои собственные сны пытаются сказать тебе, что если бы на самом деле было такое существо, как этот лев, то зачем были бы нужны мы?
@музыка: Beltaine – Dance Around
@темы: мысль, стихийное, одна дорога на всех